Дело сумасбродной красотки [= Дело о поддельном Фитите ] - Эрл Стенли Гарднер

— Я не знаю, — опустил голову, словно школьник, лейтенантТрэгг.

— Вы ведь не получили в необходимых размерах признаковсходства на этих отпечатках пальцев, чтобы зафиксировать идентичность?

— Заявляю, — вспыхнул лейтенант Трэгг, — что мы получилидостаточно признаков идентичности, чтобы показать очень сильную вероятность.

— Но ведь вероятность, лейтенант, это еще не идентичность.

— Ну…

— Будьте искренни, лейтенант, — перебил его Мейсон. —Требуется как минимум двенадцать признаков сходства, чтобы установить точнуюидентификацию, разве не так?

— Ну… нет, это не так, — замялся Трэгг. — У нас немалораскрытых дел, в которых нам удавалось провести идентификацию на основании ещеменьших признаков сходства.

— И сколько же признаков?

— Ну, в некоторых случаях девяти или десяти признаковдостаточно в тех обстоятельствах, когда мы отвергаем возможность случайногодублирования.

— Но в данном деле таких обстоятельств не было?

— Нет.

— Так вы не считаете, что шести признаков сходствадостаточно для того, чтобы доказать идентичность?

— Самих по себе недостаточно, конечно… Но ведь есть и другиедоводы. Если учесть правдоподобие хотя бы шести признаков сходства в отпечаткахпальцев (это допускается в случаях, когда невозможно добиться абсолютно четкоговпечатления), учесть квитанции на аренду, выписанные на имя Дорри Эмблер, ключот квартиры, обнаруженный в кошельке покойной, а также принять во внимание пол,возраст, фигуру, цвет волос, если объединить все слагаемые, можем определитьочень большую математическую вероятность…

— Именно так, — сказал Мейсон. — Вы и располагаете большойматематической вероятностью идентичности. И все-таки вы не можете свидетельствовать,что это тело принадлежало Дорри Эмблер.

— Да, не могу поклясться в этом, нет, сэр…

— Итак, вы говорите о математических вероятностях пола вчисле прочих вещей, — сказал Мейсон. — Но только пол имел бы весьма слабуюценность как доказательство, не так ли?

— Что ж… да.

— Итак, сходство шести признаков при идентификации не можетдоказывать, что отпечатки пальцев были идентичными?

— Нет, я уже объяснил это. Тем не менее я могу с их помощьюподтвердить вероятность. Идентичность этих двух признаков сходства должна датьнам, я бы сказал, примерно один шанс из пятидесяти, что тело не принадлежитДорри Эмблер. А ключ от квартиры создает другой математический фактор. ВЛос-Анджелесе сотни подобных домов. В доме с меблированными комнатами. окоторых идет речь, десять этажей На каждом из них по тридцать квартир, и то,что именно ключ от квартиры девятьсот семь был при убитой, составляет один шансиз трехсот, а при умножении соотношения один к тремстам на пятьдесят мыполучаем коэффициент один к пятнадцати тысячам и …

— Так, одну минуту, — вмешался Мейсон, энергично потереввиски. — Вас не назначали здесь экспертом-математиком, лейтенант Трэгг…

— Но я эксперт в области криминальных расследовании и всостоянии проделать простые магматические расчеты.

— Именно, именно, — насмешливо сказал Мейсон, — и вызапросто можете вывернуть свою абракадабру так, что в результате придете ксовершенно астрономической цифре, которая отвечает вашим целям. Мы можем,например, взяться за это и таким образом: скажете, что существует только двапола (и поэтому тот факт, что обвиняемая — женщина, дает один шанс из двух),далее, существует только десятая часть взрослых женщин в рамках определеннойвозрастной группы, которых вы способны опознать (значит, вы получаетесоотношение двадцать к одному за то, что это была особа, о которой идет речь);далее, из женщин данной возрастной группы лишь приблизительно одна из двадцатиимеет такой цвет волос, так что вы можете перемножить все и получитькоэффициент четыреста к одному…

— Ну это же нечестно, — перебил его лейтенант Трэгг. — Какоеискажение фактов!

— Но мой прием продолжает ту же самую линию аргументации,которую вы используете, пытаясь вывести математическое правило вероятностей. Нухорошо. Я ставлю перед вами вопрос в последний раз. Вы ведь не можетеконстатировать вне пределов разумных сомнений, что тело принадлежало ДорриЭмблер, или можете?

— Нет, не могу.

— Это все, — сказал Мейсон.

— А теперь я хотел бы вызвать еще одного свидетеля, этобудет, леди и джентльмены, возможно, вне протокола, — объявил Гамильтон Бюргер.— Я вызываю Рози Честер.

Рози Честер, рыжеволосая, чувственная женщина с вульгарнымртом и настороженными глазами, вышла к столу и приняла присягу.

— Где вы проживаете? — спросил Гамильтон Бюргер.

— В настоящее время в окружном суде, — стрельнула она в залгусто подведенными глазами.

— Вы знакомы с обвиняемой?

— Да.

— Когда вы впервые увидели обвиняемую?

— Мы были соседками по камере в течение одной ночи.

— Благодаря этому стечению обстоятельств не говорили ли вы собвиняемой о Дорри Эмблер?

— Да.

— И что же обвиняемая говорила о ней?

— Она сказала, что Дорри Эмблер никто и никогда больше неувидит.

— Было ли какое-нибудь продолжение этого разговора? —пожевал губами Бюргер.

— Я спросила, не беспокоит ли ее, что Дорри Эмблер можетпотребовать свою долю наследства, а она рассмеялась и сказала, что Дорри Эмблерникогда больше не появится и не потребует никакой доли…

— Было это до или после того, как было обнаружено тело?

— Думаю, тело уже обнаружили, но обвиняемая об этом незнала. Публично о находке еще не было объявлено.

— Перекрестный допрос, — бросил Гамильтон Бюргер.

— Вам предстоит суд по какому-то обвинению? — спросилМейсон.

— Да.

— За что?

— За хранение марихуаны.

— Как только у вас состоялся этот разговор с обвиняемой, высвязались с прокурором, не так ли?

— Вскоре после этого.

— А как вы добрались до него?

— Он добрался до меня…

— О, — проницательно прищурился Мейсон, — выходит, вамсказали, что вас поместят в одну камеру с обвиняемой и надо попытаться вызватьее на разговор, да?

— Что-то вроде этого.

— И вы попытались вызвать ее на разговор?